Монголия - Тибет - Индия

В экспедиции Рерихи основательно изучают основную религию Тибета - буддизм. Тибету Н.К. Рерих посвятил целый цикл своих картин. Столица Тибета Лхасса. "Лхасса". Потала - дворец Далай-Ламы, религиозного главы Тибета.

Экспедиция проходит и по Монголии. Н.К. неустанно делает наброски, эскизы, пишет картины. Вот некоторые: "Юрты. Монголия".

За экспедицией Н.К. Рериха внимательно следила английская разведка. От нее не ускользнула ни московская поездка Рериха, ни книга "Община", изданная Рерихами в 1927 году в Улан-Баторе. Этого было более чем достаточно, чтобы объявить Рериха большевистским эмиссаром. Но не это беспокоило английские власти. Главное, чего они опасались, - это то, что высокие идеи Рериха были созвучны народам Индии; эти идеи резонансом могли отозваться в сознании масс. И тогда богатая колония будет безвозвратно потеряна. Этого английское правительство допустить никак не могло. Ради сохранения своего господства оно готово было пойти на все.

По официальным и тайным звеньям британского аппарата отдается распоряжение: всеми имеющимися средствами сорвать экспедицию. Руководство операцией поручалось резиденту английской разведки Бейли, который, судя по многим данным, был причастен к расстрелу 26 бакинских комиссаров.

В деликатных и сложных случаях британские мужи предпочитают действовать чужими руками. Так они поступили и на этот раз. Тибетскому правительству, независимость которого была чистой фикцией, направляется рекомендация: сорвать русскую экспедицию. Нет нужды говорить, что рекомендация имела силу приказа.

20 сентября 1927 года движение экспедиции останавливает тибетский отряд. Отобраны паспорта. Отобрано оружие. Рерих и его спутники оказались, по существу, на положении пленников. Ударили морозы, доходившие до 50 град. Цельсия. Путешественники очутились в условиях суровой зимы на высоте 4,5 тыс. метров. Без теплых палаток. Без теплого белья. Рерих шлет запросы в Лхассу, английскому резиденту Бейли, с которым он встречался ранее, считал своим знакомым и к которому в трудную минуту обратился за помощью. Затем тому же Бейли пишет Юрий Рерих. Письма остаются без ответа.

Пять с половиной месяцев держат тибетцы экспедицию под неусыпным наблюдением, обрекая ее на медленное умирание.

Из путевого дневника Рериха: " Из ста двух животных мы потеряли девяносто два. На тибетских нагорьях остались пять человек из наших спутников".

Но кончилась зима. Тибетские министры, полагая, что все, о чем их просили, сделано, разрешили продолжить путь в направлении индийского княжества Сикким. Узнав об этом, Бейли приходит в ярость. Однако ему пришлось делать хорошую мину при плохой игре. Являя цинизм и редкостное лицемерие, как желанного гостя встречает Бейли Рериха, которого ему не удалось уничтожить.

Из путевого дневника Рериха: "После Сеполя мы спустились через Тангу и в Ганток и были радушно встречены британским резидентом полковником Бейли, его супругой и махараджею Сиккима".

Люди, которые принимали участие в экспедиции Н.К. Рериха, отмечают его колоссальные мыслительные, художественные дарования, необычайную трудоспособность.

Николай Грамматиков в статье "Замечательный образ" приводит следующий эпизод из экспедиционной жизни.

"Послеобеденный час. Жара - 160 град. по Фаренгейту. Весь лагерь, расположенный посреди раскаленных скал, не движется, точно умер, засох от этого пекла. Даже монгольские привычные кони сбились под деревом и стоят неподвижно, только хвостами помахивают, силясь отогнать мошкару. Люди или неподвижно сидят или пьют горячую воду, или лежат, силясь заснуть. Николай Константинович, сидя на складном кресле или в юрте, работает".

"...Несмотря на наличие шаек в окрестностях нашего расположения, на убийства, несколько раз происходившие вокруг, с нашим составом не произошло ничего, хотя по всем обыкновенным рассуждениям, пожалуй, и должно было произойти. Помню, как подошел ко мне однажды один из наших бурят-таши и говорит: "Э-э, паря, а дедушка-то, паря, шибко много знает, все, паря, знает, все, ничего не будет".

Говорят, что простые люди сердцем иногда узнают больше, чем развитой человек своим тренированным умом. Похоже на то!

"Не спит маленький серенький, ждет каждого удобного момента, в который можно было бы влезть в сердце человеческое, забросить туда дрянненькую мысль...
Возится человек с засушенным растением, а сам думает и не может уяснить себе, хороша ли его мысль.
Входит в юрту Николай Константинович и смотрит, как укладывается растение.
Работающий видит, или вернее, чувствует, что чем-то Николай Константинович недоволен, и спрашивает об этом...
"Мысли мне ваши не нравятся".
"Как... почему", - растерянно бормочет человек, а сам-то в то же время уже начинает сознавать, что мысли-то действительно плохи.

В присутствии Николая Константиновича, как-то сразу резче становится граница между тьмою и светом... Через несколько минут маленький серенький летит стремглав туда, откуда он так настойчиво столько времени процарапывался и уже было залез. Летит и ревет от бессильной злобы и бешенства".